in Путешествия, США

Bush Terminal Park.Впечатления. Industry City NY

Jul

Fri

"Bush Terminal Park"

Я поднимаю глаза, и вижу перед собой величественный собор. Оказывается, то что я принял за заброшенное складское помещение, это настоящий кафедральный собор, главный среди складов, и это особенно видно вечером, когда солнце, ярко освещая его фасад, вызывает к жизни каждую морщинку отшелушившейся в боях со стихией бежевой краски. Каждое стёклышко прошедшее через многовековую эрозию солнцем, ветром и дождём и заслужило свой зеленовато-коричневый оттенок. Он, как Оптимус-Прайм, только подай команду, стряхнет с себя всю эту облезлость и восстанет могучим великаном. Впоследствии я узнал, что этот боевой вид и пустые глазницы вместо окон не случайны, как и не случайно то, что вокруг в диаметре 500 метров пустыри, парковки и нет зданий. В 1956 году на этом месте произошёл самый большой за историю Нью-Йорка взрыв, в результате возгорания 37,000 тонн легко воспламеняющегося детонатора взрывчатки, оказавшегося на пирсе и подхватившего искру во время сварки. Взрыв было слышно за 35 миль вокруг, в радиусе одной мили взрывной волной выбило все окна.

Мне вспомнились мои институтские годы и задание – прогулка по Риму, “Derive”, в ходе которого, я должен был следовать случайным желаниям и идти туда, куда меня несут ноги и вело любопытство. Одним из моих желаний было увидеть ничем не заслонённую панораму Нью-Йорка. Вернувшись к магазину “ABC carpets”, я заметил свою первую цель – здание с парапетом в стиле кремлёвском стены, и моё “Derive” началось...

Должен заметить, что переходя через дорогу, я увидел трамвайные рельсы. “У этого района в добавок к обещающему будущему глубокая история, – подумал я, – все эти склады тут неспроста. Видимо, когда-то тут ходили вагонетки, разгружая товары с кораблей на поезда. Это, несомненно, был порт, и пока Нью-Йорк был портом, это всё работало, но вот уже как 50 лет, Нью-Йорк не порт, и склады уже не склады, и поезда уступили место грузовикам, рельсы заросли асфальтом, а порт переехал в Нью Джерси.”

Пронизанный ощущением, что я нахожусь среди забытого портового прошлого и свежего, но ещё не наполненного настоящего, я брёл куда-то по пустынным улицам этого межвременья в неизвестное. Киношная атмосфера вокруг, явно предполагала какой-нибудь занимательный сюжет, например, “Гости из прошлого”. Вот бы пригласить известного режиссёра. Интересно,”Чтобы из всего этого сделал Скорсезе..? ”

Отреставрированный и свежепокрашенный магазин “ABC carpets” делал нарядным блок домов только с главного фасада. С другой стороны блока мне удалось увидеть в глубине здания бетонные колонны, доки и лестницу ведущая куда то во мрак. “Интересно, чем наполнены все эти здания сейчас?”Порт не порт, а служба идёт, и многие эти дома, бывшие склады, уже и не склады, а модные офисы или фешенебельные магазины.

Наконец показалось то здание из красного кирпича с орнаментом, как у кремлёвской стены. Им оказался ещё один склад фирмы Сахади. Сахади, восточное слово, ливанского происхождения. Увидев грузовик с эмблемой свежих фруктов, запаркованный у склада, мне сразу вспомнилось моё посещение магазина восточных сладостей. Эти полки ломящиеся от необычайных засахаренных фруктов, орехов всевозможных наименований и ароматной выпечки.

Смотришь на всё это и глаза разбегаются... Но это всё воспоминания, а вокруг меня пейзаж Де Чирико – тихо, пустынно и перспективы улиц уходят в точку, под вечерним июньским солнцем.

Я оглянулся вокруг. Мой взгляд упал на указатель улицы – 1-я Авеню. Сколько лет живу в Бруклине, и никогда даже не знал, что тут есть 1-я и 2-я авеню. Они, как потерянные колена Израилевы, а я их нашёл. Ура!

Думаю, что в далёкие 40-е прошлого века, Роберт Мозес – нью-йоркский тайкун городского планирования отрезал эти авеню от города шоссе, и они пропали для города. Итак, я стою возле склада Сахади на 1-й авеню, впереди меня пустырь огороженный проволочной решеткой, а за ним поблескивают волны Гудзона; мимо пустыря идёт свежеасфальтированная дорожка.“

Хм, свежий асфальт в таким местах, – подумал я, – к добру”, и пошёл по дорожке.Дорожка уходила в полуоткрытые ворота, за которыми виднелись колышущиеся деревья и поблескивающие волны в заливе. На воротах табличка, похожая на типичное предупреждение: “За ворота не ходить.” Сначала, я подумал, что земля частная или дорожка открыта только до пяти вечера, а потом закрыта, но мимо меня в ворота прошла девушка с овчаркой. “Неспроста,”– подумал я, и пошёл за ней следом. Она свернула за угол, а я пошёл к красивому дому у воды, постройки конца XVIII века. Дом оказался нарядным, как дом начальника порта, торт начальника порта, порт начальника торта :), а это, действительно, когда-то был он – контора управляющего портом Ирвинга Буша, владельца Industry City. Только теперь я увидел залив и зелень парка вьющуюся вдоль берега. Оказалось, что я вышел к новому, совершенно мне неизвестному в Бруклине, парку.Сердце моё забилось как у охотника поймавшего редкую добычу. Я не мог поверить своему везению. Сколько раз я просматривал все зелёные места на карте Бруклина и не мог найти ничего нового уже добрый десяток лет, а тут обнаружил целый новый парк.

Вот это да, целое событие, перевернувшее моё представление о Бруклине. Может это открытие имеет отношение к тому, что наш новый мэр Нью-Йорка из Бруклина, и он начал делать что-то хорошее для города откуда он родом. Бруклин так нуждается в ухоженных парках и набережных.

Bush Terminal Piers парк был разбит у самой воды. Очевидно что при его строительстве использовали старую инфраструктуру. Старые пирсы и волнорезы, где-то заштопали, где-то разобрали, а где-то пустили на стройматериалы. Пахло липами и свежей краской для разметки дорожек для пешеходов и велосипедистов. Парк с выходом на залив Гудзона – мечта любого бруклинца. Один из пирсов, бывший волнорез, глубоко вдается в залив, и с него был виден тот самый божественный вид Нью-Йорка, который я искал. Панорама на 360 градусов, со знаменитыми небоскрёбами и мостами с одной стороны, и портом Нью Джерси с другой.

Ведь я то думал, что Нью-Йорк меня уже ничем не удивит.

Мирно садилось солнце, корабли застыли в заливе, и как маяк на горизонте, тёмным силуэтом стояла статуя Свободы – молчаливый страж Нью-Йорка. Это был тихий дуэт, я и она. Я тут, а она, там. Я в парке, а она по ту сторону залива. Но тем не менее, я был не один она была со мной, в этот предзакатный золотой час. Я медленно шёл по парку слушая чириканья птиц и вдыхая аромат полевых цветов и свежих листьев на деревьях. В парке росли те же деревья, что и в Киеве, моём родном городе, и от этого стало так радостно, как будто я опять вернулся домой в беззаботное детство. Навстречу мне из-за поворота вынырнула улыбающаяся парочка. Они были молоды и счастливы и как две бабочки порхали и кружились под прибрежным бризом.

Сделав полукруг по парку, я дошёл до игровых площадок. Две команды играли в бейсбол. Одна команда была в синих формах, с битами в руках, а другая в красных. Люди кричали, суетились, бегали по полю, и было видно, что они получают удовольствие от жизни. Я вот недавно думал: “Чем живут американцы, ради чего они так много работают?” Спорт, был одним из ответов. Командный спорт, выросший на американской почве и свойственный американской душе. Наблюдая за играющими, заметил, что это не породистые манхэттенские офисные особи, а в основном, рабочий люд из латиноамериканцев, с пивными животиками, в татуировках, но все играют, всех объединяет бейсбол.

Рядом со стадионом сидели мамаши, подбадривая своих мужей и качая младенцев. Я тоже присел на скамеечке лицом к солнцу чуть-чуть поодаль от шума. Закрыл глаза и отдался моменту. Солнце светило мне в лицо, наполняя меня энергией. Теплая энергия разливалась внутри моего тела по сосудам, и это было очень приятно.“

Великий медитатор, идём, пора кушать”, услышал я внутренний голос. Благостный и умиротворённый своей медитацией, я направился к выходу. На прощанье, я решил обернуться, чтобы запомнить этот момент. Я заметил, что за бейсболом, кроме мамаш, наблюдал ещё кто-то, а именно, склады. Да, да, именно они, эти четырёхэтажные склады, окаймляющие парк, окрашенные в розовые оттенок, со ржавыми ставнями, имели самые лучшие места. Особенно четвёртые этажи, внимательно наблюдали за игрой, шушукаясь меж собою, шевеля усами – цепочками ставень и прищуриваясь от низкого солнца.Возвращаться я решил другой дорогой по 2-й авеню. Вдоль кремлёвской стены склада Сахади росли акации, проходя под которыми, я ощутил, как меня неожиданно погладили по голове. Это веточка акации оказалась ласковой ко мне. Мне понравилось, и я прошёлся под ней ещё раз.

Вот я уже возле магазина ковров, но смотрю не вверх, а вниз. Моё внимание привлекло отражение облаков в луже, что перед магазином халяльного мяса. Сразу вспомнился Meat Packing District, что на отшибе, в Манхеттене, но там уже не осталось мясных магазинов. Очевидно, и этот район когда-то ждёт такая же участь.

День солнечный, небо голубое, и по нему плывут бело-серые кучевые облака и с ними плывёт моя улыбка. Как хорошо. На десерт к этому дню решил поискать что-то интересное в кафешках, которые заприметил заранее.

Зашёл под бесконечную анфиладу красных арок-проходов, что глазами циклопов светились мне навстречу, мимо промелькнули психоделические скульптуры грибов; слышу где-то играет музыка. Я направился туда. Вижу открытое кафе, а перед ним табличка, на которой мелом выведено: “Вечер музыки, заходите, напиток бесплатный”. Вспомнилась ”Алиса в Зазеркалье”, решил, что пить из пузырька не буду, а то мало ли что. Захожу, большое пространство, деревянные столики со скамьями, народ что-то пьёт, молодой парень изображает что-то на гитаре. Послушав минут пять, понял, что гитаристу надо ещё набрать класс, пошёл искать дальше. В итоге, осел я в баре в центре “города”. Мне предложили моктель из арбуза, к нему я выбрал лобстер ролл. Беспроигрышно вкусное блюдо и тут было не исключением, но смаковать я буду не его, хотя моктель был не плохой. (Моктель это коктейль без алкоголя). На огромном экране на стене бара транслировали теннис – Роллан Гаррос. Играл Джокович, против неизвестного мне, итальянца. Был четвёртый сет, tie-breaker point, а они играли и играли, и никак не мог один у другого выиграть. Комментаторы сыпали комментариями и про одного, и про другого, как Джокович более опытен и должен выиграть, и как неожиданно для всех на этом этапе итальянец оказывает небывалое сопротивление. И вот показалось, что Джокович уже выиграл последнее очко, хотя нет, линия, и не в его пользу, опять играют! Эмоции и с той, и с другой стороны, и видно, что Джокович уже устал, а итальянец все подаёт не ослабляя жару. И вот, наконец-то разрядка: итальянец выиграл на одиннадцатом дополнительном очке, на тридцатой дополнительной минуте. Ай да день! Такое не каждый день увидишь… Когда я вышел из кафе, уже заходило солнце и его последние лучи отражались золотым сиянием в окнах Industry City.

Полный впечатлений, я уехал домой с твёрдым намерением записать это всё на бумагу.

Королевство кривых зеркал, эшеровские лабиринты, кроличьи норы, бесконечная анфилада красных стальных арок-циклопов, с красным мигающим глазом EXIT, психоделические скульптуры грибы, пусковая площадка для баллистических ракет, панк-городок экспериментальной архитектуры, временное пристанище трансформеров. Industry City кажется всем этим и потенциально много большим. Сто лет назад это были первые в мире бетонные склады для бананов, построенные на деньги от продажи Рокфеллеру нефтяного завода, стоявшего на этом месте. Деньги от продажи завода семьёй Буша также пошли на покупку яхты и кругосветное путешествие родившее идею порта для разгрузки, хранения и погрузки товаров со всего мира, впоследствии ставшим Industry City. Потом склады превратили в фабрики, которые производили военную продукцию во время Первой и Второй мировых войн. Былая слава 80,000-го индустриального города со своими школами, почтой, пожарными частями, судом, банком и полицией всё ещё может возродиться, после 65-летнего запустения. Мне нравиться направление всего того, что начинает заново вдыхать жизнь в это место.

Попутного тебе ветра Industry City!

автор Александр Жорницкий